|
|
 |
|
 |
|
Ключевые вопросы безопасности национального государства
Категория: АРЗНИ - 03.07.2005 |
Новость от: admin |
01-04-2019
Т. М. Бабасян // Анализ, моделирование, управление, развитие социально-экономических систем (АМУР-2018): сб. науч. трудов XII Междунар. школы-симпозиума АМУР-2018 (Симферополь-Судак, 14-27 сентября 2018). - Симферополь: ИП Корниенко А.А., 2018
Ключевые Вопросы Безопасности Национального Государства
Ключевые слова: религиозно-политический модуль, нация, субкультуры, блуждающие культуры, антинация, национальная идеология, национальная безопасность, правильное управление, гражданское общество, экономика.Абстракт
Предлагаю на рассмотрение религиозно-политический модуль, основанный на той концепции, что нынешнее светское государство западного образца, которое также называется национальным государством, или же христианским государством, - базируется на христианской доктрине.
Это означает, что изначально государство данного типа зиждится на понятии всеобщей справедливости, которая как известно, является исключительно божественной категорией, ибо человек, как первопричина социальной драмы, во всех отношениях является бенефициаром справедливости, но никак не ее творцом. Однако, человек может и в итоге должен быть проводником божественной справедливости в общественной жизни (принцип Живой Церкви Христа – социума); в этом его предназначение, или другими словами, смысл его земного существования. В этой связи одним из ярких постулатов Христианской доктрины, преобразовавшейся в мирскую действительность, стали следующие строки Петра: “ Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом.” (1Петра 2: 4-5).
Исторически наиболее близким по времени и ощутимым по социальной значимости является лозунг французских революций “Свобода, Равенство, Братство”, результатом которых явилась Конституция французского образца и в целом гражданское законодательство, базовые элементы которых заметны также в законодательстве СССР, считающимся венцом законотворчества. Будучи беспрецедентным в историческом плане, вышеназванный принцип социального сосуществования стал движущей силой мировых процессов на цивилизационном уровне: речь идет о Христианской Цивилизации, непосредственно вытекающей из доктринального постулата Христианской веры о прославлении Господа Иисуса Христа, то есть Его победы над смертью, что и явилось провозвестием Эры Христовой. Таким образом, реально жить в Христианскую эпоху и не считаться с ее установлениями неизбежно ведет к краху не только государственности в христианском смысле этого явления, но и к неминуемому поражению на уровне цивилизационном: имеется в виду противостояние язычникам.
Вступление
Понятие “нации” я непосредственно связываю с латинским словом “nacion”, что в переводе означает “рождение”. Учитывая то, что в контексте рассматриваемого мною “национального государства” речь может идти лишь о сообществе людей, об’единенных в государственность вокруг сплотившей их фундаментальной понятийной категории либо идеи, становится очевидным то, что такой фундаментальной категорией является всеискупляющая и воскрешающая кровь Исуса Христа. Стало быть нация в свою очередь является новым человеческим видом, если угодно, новой расой, возрожденной в духе и носящей на себе печать непобедимости волеисполнителей Господа как на уровне эзотерическом, так и в прямом смысле этого слова, т.е. непобедимость на поле брани с учетом всех новейших разновидностей ведения войн: информационных, иррациональных и т.д. В этой связи, думается, не лишне будет цитировать данную выдержку из Откровения: “Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил [власть] от Отца Моего;” (Откровение 2 :26-27).
Характерным в этом отношении является успешная внешняя политика РФ-ии, осуществление которой я напрямую увязываю со взлетом Православия и неизбежным выявлением политических противников, а также использование наиболее надежных духовных стратагем с целью изобличения их религиозной неблагонадежности, откуда и вытекает их политическое отступничество.
С политической точки зрения, однако, наряду с явными противниками национального государства (собственно технократическими сугубо секулярными властными образованиями в рамках христианской политической культуры), есть еще и скрытые/латентные. Они являются суммарным выражением наиболее вредоносных и опасных параполитических развитий в эпоху базовых конфессиональных цивилизаций: Христианство, Буддизм, Конфуцианство, Ислам. Филогенетическое выживание этих квазиполитических образований происходит исключительно за счет вышеуказанных фундаментальных цивилизаций ( в основном конечно же Христианства), ибо рассматриваемые политические лжеобразования попросту паразитируют в социо-экономических условиях, созданных благодаря усилиям Христианской политической культуры. Вместе с тем со временем рассматриваемые лжеобразования, вследствие количественного роста своего вида, превращаются в доминирующую часть населения национального государства (ибо кроме репродуктивной деятельности они ни на что не годны) и за счет нещадного потребления христианских ценностей подтачивают конституционные основы национального государства. Итак, зарождаясь во внутринациональном пространстве, указанные лжеобразования об’единяются в глобальные квазиполитические сети под различными наименованиями: неоязычество, альтернативные вероисповедания, псевдогосударства (“failed state”), исламский халифат, салафисты и т.д. Особое место на указанном потребительском рынке завоевало себе сектантское движение, которое ничуть не разрушительнее исламского экстремизма, с одной лишь разницей: христианские деноминации убивают национальное государство на самом чувствительном уровне – идеологии. При этом они преследуют одну и ту же цель: расшатать устои состоявшихся крупных национальных государств, иными словами - Христианскую цивилизацию, и за счет разрушительных процессов, сопровождающих такую их деятельность, выжить еще на пару десятелетий. Не подлежит сомнению, что данные квазиполитические образования имеют одну симптоматическую общность: дефицит самоидентификации, что с точки зрения, как бы, цивилизационной этиологии об’ясняется их комплексным мутационным происхождением. Отсюда их политическая агрессивность ( необходимость самоутверждения в основном за счет территориальных притязаний), которая, однако, необоснована идеологически ( в результате религиозной иррелевантности). Ведь есть религиозное предписание, подпирающее секулярную возможность политического с уверенитета; этот постулат повторяется в различных интерпретациях во многих библейских эпизодах, но наиболее ярко он изложен, пожалуй во Второзаконии: “ И повелел мне Господь в то время научить вас постановлениям и законам, дабы вы исполняли их в той земле, в которую вы входите, чтоб овладеть ею.” (4:14). Другими словами, если не инкорпорировать библейские предписания в светское законодательство, то вероятность суверенитета Западных государств, как это уже видно из новейших развитий европейской драмы, сведется к нулю. “ И храни постановления Его и заповеди Его, которые я заповедую тебе ныне, чтобы хорошо было тебе и сынам твоим после тебя, и чтобы ты много времени пробыл на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе навсегда. “ (4:40). Как видим, древняя религиозная истина - политически вечно молода.
Во избежание ненужной трудоемкости при рассмотрении всего спектра проблем, вытекающих из жизнедеятельности данного квазиполитического вида, я предлагаю его собственную формулировку, которая охватывает его базовые проявления и позволяет эффективно противостоять ему на уровне госуправления в рамках нацгосударства, а также в пределах сообщества Христианских государств – Христианской цивилизации. Технически такое противостояние преследует конкретную цель: нейтрализацию указанного вида в его общественно-политически разрушительной деятельности. Итак предлагаемый мной термин для его обозначения: “Stray Cultures”= “Блуждающие Культуры” (более подробно об этом см. Babasyan, 2015, pp.55-60).
К числу таких культур я отношу Армению, Украину, Молдову, Грузию, Курдистан, Афганистан, Венесуэллу, Аргентину и аналогичные политобразования с характерной для них политико-идеологической (религиозно-политической) неадекватностью.
Считаю необходимым, при проведении социально-экономических исследований, в особенности при составлении среднесрочных и долгосрочных прогнозов, - учесть также важность вопросов, являющихся стержневыми в моих исследованиях: симбиоз религиозной и светской концепций власти и потенциальные возможности их синергии в направлении улучшения социально-экономической жизни и управленческой модели светского общества.
В моих исследованиях я акцентирую внимание на следующих вопросах:
1. Необходимость четкой формулировки базовых понятий с целью продуктивности обсуждения и нахождения безошибочных решений (нация, национальная идеология, национальная безопасность, национальное государство, госуправление и тд);
2. Рассмотрение взаимообусловленности религиозной и секулярной доктрин как обязательной составляющей цивилизованного государства и его српаведливого управления;
3. Рассмотрение возможности необходимых законодательных поправок с целью максимального использования имеющихся технологий управления;
4. Идентификация потенциальных социальных очагов внутренней деструкции и связанной с ними непосредственной угрозы национальной безопасности;
4. Необходимость радикализации мер по обеспечению максимальной эффективности в области кадровой политики (идеологическая составляющая и применение соответствующих технологий, содержащихся в религиозных источниках, в частности, в Христианской доктрине);
5. Перспектива развития указанных выше гособразований как проводников Западной политики в контексте интересов США/ЕС и России.
I. Основные Понятия и Соображения
Христианские корни Христианского государства. Государство, как известно, является принудительной и карающей системой, направленной на обеспечение интересов государства на всей его суверенной территории с целью пополнения государственной казны. Само понятие национального/государственного долга делает очевидным то, что государство является представительным институтом в отношении общества, т.е. гражданского общества. Однако с другой стороны многочисленные недостатки, связанные, в частности, с финансовым администрированием, убедительно свидетельствуют о том, что государство не в состоянии полностью представлять интересы всего общества, что время от времени приводит к конфликту между двумя основными классами современного государства: государственной бюрократии и гражданского общества. Еще одной примечательной гранью настоящего обсуждения является то, что государство , как репрезентативный институт, все еще основано на достаточно изношенной религиозно-политической концепции, а именно, будто бы оно защищает подвластное ему гражданское население от внешнего врага. На самом деле, однако, неоязыческое по своей сути государство наших дней с лихвой выкачивает деньги из этого запредельного трюка; ведь за всю историю человечества еще ни одной государственной формации не удавалось обеспечить полную реализацию этой своей основной миссии. Более того, каждый цикл племенной формы политического правления, что в значительной степени обусловливает современную государственность, в лучшем случае заканчивается воинственной ничьей, увенчиваемой обменом интересов гражданского общества проигравшего государства на гарантии безопасности, предоставляемые победившей стороной иммунитету экс-правящей племенной лиги. Всякий раз, когда заключается акт о капитуляции, предпринимается очередная попытка искусственного продления тления государственной плоти, раз’едаемой на поверхности земли с незапамятных времен исчерпавшей себя дохристианской эпохи. Чем характерен этот паттерн? Он переходит без функциональных изменений из одной формы правления в другую, комуфлируя свой истинный облик все новыми политическими тенденциями и красками. В настоящее время – это преимущественно неоязыческая форма правления, что подразумевает ту же языческую практику построения общественных отношений, применявшуюся в языческих цивилизациях дохристианской эпохи: родо-племенные отношения. Выше я упоминал о двух протагонистах конфликта на уровне национального государства: госбюрократия и гражданское население. Этот антагонизм заменяет собой потенциальные гражданские войны внутри любого из современных государств Запада; стало быть эти потенциальные войны можно назвать“внутренними войнами”, являющимися результатом несоответствия между нормами Христианской доктрины, лежащими в основе светского национального государства, и непоследовательностью соблюдения этих норм правящими администрациями указанных государств. В конечном счете, образуемая идеологическая брешь неизбежно ведет к размыву доктринальных основ западного светского государства, что в свою очередь немедленно сказывается на его безопасности. Более подробно об этом смотри ряд моих статей, в частности (T. Babasyan, 2015, pp 55-60; a также , T. Babasyan, The 21-st Century, June 2015). Очевидно, что осью этой войны является непримиримое противоречие между вселенской победой Христа Иисуса, подпирающей религиозно-политическую систему Запада, и проязыческое использование управленческих рычагов, являющихся производной этой системы. Логически об’яснимо, что пытаясь избежать внутреннего взрыва политического котла, горе-лидеры современного Запада делают все, чтобы переадресовать накопившиеся гражданские парообразования от пиковых термических процессов внутри своих обществ во внешнюю/геополитическую среду, где эти испарения якобы возможно как-то охладить. Однако, как только они открывают этот выпускной клапан, сразу же в их западный политический домейн проникают гораздо более жаркие выбросы самого разнообразного инородного происхождения, и таким образом создается совершенно ненужный и опасный своего рода интерфейс, через который происходит взаимообмен внутренних и внешних войн, конечным результатом которых является взаимное поражение, или попроще выражаясь, очередной экуменический катаклизм. Этот повторяющийся патерн религиозно-политической цикличности, сжато обрисованный выше, позволяет извлечь два основных вывода: 1. До тех пор, пока существует раздвоенная модель государственности (декларативное Христианство и административное язычество), западное государство обречено быть заклятым врагом Христианского электората своего общества; это об’ясняется тем, что, хотя в идеологическом плане национальное государство и является Христианским, им на практике руководят лжехристианские группировки, чья языческая генеалогия четко отслеживается; 2. Технически единственной возможностью устранить эту проблему является конституционализация предписаний Христианской доктрины через ряд последовательных идеологических реформ во всех сферах правовой и административной деятельности государства. Будучи осуществленными, эти реформы создают необходимую платформу для синхронизированных и когерентных законодательных ссылок, которые сами по себе облегчают процесс государственного управления путем минимизации новых проблем и одновременной ликвидации накопившихся к моменту реформирования уже имеющихся.
Цивилизационная ценность национального государства. Национальное/Христианское государство является достаточно интересным экспериментом, в котором проходит испытание на прочность гибкая модель сотрудничества между Живой Церковью Христа, т.е. гражданским обществом, т.е. Верующими в самом положительном смысле этого слова, и светским государством – кругом лиц, обладающих рычагами власти. Опыт, приобретенный в рамках этого сосуществования, позволяет максимизировать безопасность христианского государства. Что является предметом этой безопасности, если учесть, что традиционные границы современного государства гиперпрозрачны, если не сказать незащищены? Как указано выше, концепция национального государства основана на Христианской доктрине; так что когда говорят о национальной безопасности, следует принять во внимание иммунитет Христианской веры. Этот иммунитет можно обеспечить лишь при условии, что догматы веры действуют в обществе, “ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва.” (Иакова 2:26). В любом случае, национальное государство, являясь результатом взаимопроникновения между Живой Церковью Христа и секулярными ресурсами, направленными на ее защиту, является единственно возможным определением причинно-следственного формата данного типа государства. Очевидно, что христианская вера, подпирающая основы национального государства, в своей прикладной функции является не чем иным, как идеологией национального государства, и как следствие этого также и стержнем национальной безопасности.
Взаимосвязь между национальной идеологией и национальной безопасностью.
Вообще-то, говоря о национальной безопасности, следует выяснить, кто и для кого обеспечивает эту безопасность. Это чрезвычайно важно в Христианском контексте, в котором уже зафиксированы существенные отступления в плане усиления личности в обществе. И в конце концов, есть ли смысл обсуждать безопасность, если неизвестны ее получатели? Бенефициаром в данном случае может быть лишь нация, состоящая из индивидов/граждан. Я уверен, что национальная безопасность прежде всего обозначает консолидацию, сплочение нации, но вокруг чего? Ниже я привожу 3 избитых аргумента и обосновываю их несостоятельность:
a) Вокруг денежных накоплений и материальных благ, или иначе говоря, экономики? Звучит ненадежно, если принять во внимание социальную функцию денег, имеющих парадоксальное свойство: чем больше их накоплено, тем меньше их, или чем больше у тебя денег, тем меньше проблем ты в состояни решить. Деньги приемлемы, когда они разрешают потребительские нужды; однако деньги превращаются в сущее проклятие, когда они используются как средство торгов вокруг этических ценностей. Известно, что у денег есть функция оценки. Изначально оценивается нечто, что из себя представляет ценность. Если экономика неэтична, т.е. основана исключительно на эгоцентричных, меркантильных амбициях, тогда ценности постепенно вытесняются из социального оборота. Между тем деньги продолжают оценивать вещи. В этих условиях единственное, что можно оценить – это отсутствие ценностей. Не имея оцененных ценностей, общество вынуждено разработать систему пороков, в которой оцениваются именно пороки. Всеобщий кризис наших дней наилучшим образом свидетельствует о том, к каким печальным последствиям могут привести систематизированные попытки оценить то, что не имеет ценности. Это в свою очередь означает то, что неверующий не в состоянии управлять экономикой. Именно в этом смысле следует понимать утверждение Апостола Павла о том, что:“Ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям.” (1 Тимофею 6:10). Это откровение одновременно подтверждает то мое утверждение, что современные Западные политические системы представлены в основном языческими политическими влияниями и соответственно, используются последними в угоду языческого электората. Даже такой гуру экономики, каковым является Дж. Кейнс, признает, что: «Очевидными погрешностями экономического общества, в котором мы все живем, являются его неспособность обеспечить полную занятость и его произвольное и несправедливое распределение богатства и доходов». (Keynes, р.184). Как бы в завершение сказанного позволю себе цитату из того же Письма к Тимофею: “Великое приобретение – быть благочестивым и довольным. Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него”. (1 Тимофею 6: 6-7).
И еще один штрих на эту тему. В моей статье “Secular Economy as viewed from Christian Perspective” я определил “экономику как светскую науку о методически подсчитываемых ошибках и последовательно неудавшихся прогнозах”, и такая характеристика наилучшим образом подтверждается несостоятельностью рыночных трансмутаций.
б) Вокруг бюрократии? За относительно короткий промежуток своего существования в Западном контексте бюрократия завоевала дурную славу коррумпированного управления и уголовно наказуемой халатности. “Сравнительно небольшая организация чиновников,связная и имеющая общие интересы, и действующая под центральной властью, обладает огромным преимуществом перед разрозненным обществом, у которого нет устоявшейся политики; его можно заставить действовать сплоченно лишь путем серьезной провокации. Следовательно, организация чиновников, преодолев определенный этап развития, становится всве более несокрушимой; как это явствует на примере бюрократий Континента.”(Spencer,1960,p.35). Здесь важно определить, что является стержнем “общих интересов” управленцев:“Что значит сие, написанное:”камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла? Всякий, кто упадет на тот камень, разобьется; а на кого он упадет, того раздавит.”(От Луки 20: 17-18). Этот посыл все еще не потерял своей актуальности, ибо он адресован напрямую к тем, которые находятся у кормила власти над общестевом и государством, т.е. государственного управления. Для этих облеченных властью господ есть только один способ не преткнуться о камень преткновения: служить миру, купленному бесценной кровию Иисуса Христа. Об этом со всей доступностью сказано апостолом: “Но вы – род избранный, царственное священство, народ святый, люди взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет” (1 Петра, 2:9). Пока светские министры не смирятся с той очевидной действительностью, что их служба призвана удовлетворять нужды неимущих во имя Христа Иисуса, справедливость и мир, на уровне правительственном, останутся лишь офисными мемуарами в корзине для канцелярского мусора.
в) Вокруг закона? Общеизвестно, что согласно установлению мирского закона, незнание закона не освобождает от ответственности, которая осуществляется посредством наказания. Об’яснение этому дает Апостол Павел в своем Послани к Римлянам. В частности, “Закон имеет власть над человеком, пока он жив” (7:1). Далее, “Но я не иначе узнал грех, как посредством закона, ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: ‘ не пожелай.” (7:7). И еще: “Потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти. Как закон, ослабленный плотью, был бессилен, то Бог послал сына своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу.” (8:2-4). При всем при том Христианская доктрина вовсе не отрицает важности закона в гражданском обороте: “А мы знаем, что закон добр, если кто законно употребялет его, зная, что закон положен не для праведника, но для беззаконных и непокорных, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц, для блудников, мужеложников, человекохищников, (клеветников, скотоложников), лжецов, клятвопреступников, и для всего, что противно здравому учению по славному благовестию блаженного Бога, которое мне вверено.”(1-е Тимофею1:8-11). В правовом отношении оба эти подхода кажутся идентичными с одной лишь разницей: в случае с мирским законом ответственность несут перед государством; в случае с церковным правом ответственность несут перед Богом. Характерно, что человеку необходима мотивация для оправдания своего поведения. Так что это именно тот самый мотив, на который светское государство делает столь усердную ставку; если у человека мотив для совершения преступления, тогда он становится партнером или скажем клиентом государства, в зависимости от случая. “Ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления”. (Римлянам 4:15). В Христианской доктрине есть ответ и на этот щекотливый вопрос:
“Но мы знаем, что закон, если что говорит, говорит к состоящим под законом, так-что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен пред Богом, потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть; ибо законом познается грех.” (К Римлянам 3:19-20). И еще, “Где же то, чем бы хвалиться?Уничтожено. Каким законом? Законом дел? Нет, но законом веры. Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона.” (К Римлянам 3:27-28).
То, что предписано по писаному закону, по сути своей не подлежит исполнению; такое предписание рассчитано лишь на насильственное исполнение через наказание. Разумеется, это делается с умыслом: в целях укрупнения судебно-исполнительного и уголовно-процессуального рынка, для того чтобы государство, на монопольных правах владеющее данным рынком, имело бы возможность пополнить свои финансовые ресурсы за счет сборов с процедурного лабиринта судебного каскадерства. Очевидно, что легальность органически предполагает свой уголовный антипод, в отсутствие которого легальность перестает существовать. Лишь восприятие божественной любви способно вскрыть закон в глубинах человеческого сердца и обязать к исполнению этого закона своего рода незаконным, т.е. неписанным, естественным и добровольным способом.
՛՛Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон. Ибо заповеди: “не прелюбодействуй”, “не убивай”, “не кради”, “не лжесвидетельствуй”, “не пожелай чужого”, и все другие заключаются в сем слове: “люби ближнего твоего, каак самого себя”.Любовь не делает ближнему зла; итак любовь есть исполнение закона.”(К Римлянам 13:8-10).
Верное толкование национальной безопасности. 1. Феномен национальной безопасности начинается и действует в том обществе, которое отвечает доктринальным/концептуальным требованиям такого общества. Важно отметить, что эти требования необходимо зафиксировать в Конституциях Наций-Бенефициаров как первоочередные законодательные и законотворческие положения, обеспечивающие применение доктринальных предписаний Христианства, поддерживающих светскую государственную систему и формирующих истинный облик Западных наций.
2. Если, однако, данное общество не отвечает религиозно-правовым требованиям Христианской доктрины, что возможно лишь в случае несоблюдения их на уровне Конституций официальных Национальных Государств, то в таком случае в подобном государстве образуется религиозно-идеологическая и социально-правовая и административная брешь, которая разрастается в отчетливый политический вакуум, в котором компетентные органы, ведающие вопросами Национальной Безопасности, автоматически и неизбежно превращаются в “пятую колонну”, потенциально обслуживающую любое религиозно-идеологическое влияние, чуждое Христианству.
3. Совершенно удручающим является то, что христианские деноминации обнаруживают все более возрастающую тенденцию к функциональному сращению с языческой культурой. Такое породнение позволяет мне утверждать, что христианское сектантство разделяет поведенческую мотивацию Блуждающих Культур ( подробнее об этом смотри в указанной выше статье T. Babasyan, 2015, pp 55-60). В статье вскрыт фундаментальный религиозно-политический паттерн, который сводится к следующему: Национальное Государство может прийти в упадок, и так оно и происходит, но лишь в одном случае: после того, как языческий электорат, населяющий это государство, завоевывает его изнутри. Это означает, что Национальное Государство может быть основано только на Христианской идеологии, осуществляемой христианами, иначе такое государство оказывается жертвой языческого предательства.
4. Указанные выше наблюдения приводят к следующему настораживающему выводу: как деноминационная, так и языческая формы социальной организации помечены элементами социальной субкультуры. Дело в том, что как одна, так и другая в идеологическом / конфессиональном отношении не могут быть включены в контекст зрелой государственности. С одной стороны, язычество не в состоянии выдать основополагающую правовую платформу для деятельности цивилизованного государства; с другой стороны, сектантское движение попросту замешано на лжи и низкопробной практике, которая сродни организованной преступности (C3 Church Watch, Йуне 2013; Recent Posts, September 2014; Way of Life Literature, February 11, 2016; T. Babasyan, December 2016). Чрезвычайно интересным являеется исследование Гери Йенсена и Эшли Томсона, посвященное социо-экономической и политико-идеологической деятельности американских субкультур: “Новые теории и исследования, рассматривающие влияние религиозной конкуренции на участие в религиозном движении, вызвали невиданный интерес как к религиозным “экологиям”, так и к “экономикам" религиозных движений (Giesel 2001:261–81; Chaves and Gorski 2001:261–81) ( Montgomery 2003:782–809), став причиной оживленных дебатов о природе этих рынков, спросе и предложении, различении продуктов и иных характерных для конкретных территорий параметров. В настоящее время установлено, что альтернативные религиозные рынки занимают достаточно прочные позиции, и на этих рынках альтернативные культы или фирмы соперничают друг с другом за завоевание новых членов и/или ресурсов.” (Gary Jensen and Ashley Thompson, (2008) 47(4), p.753). Аналогичные примеры религиозной самодеятельности, иной раз переходящей в религиозный авантюризм, содержатся в основательных исследованиях других авторов: Danny L. Jorgensen and Scott E. Russell, 1999, 38(3), 325-338; Robert A. Saunders, 37(6) 786-810, 2012.
Стало быть уединенный образ жизни обеих субкультур (сектантства и язычников) , где они себя чувствуют на пике комфорта и безнаказанности, наводит на мысль о том, что преступность является стержнем генетической общности этих двух субкультурных направлений, где они столь выразительно пересекаются. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что сектантство, язычество и криминал подпитываются одним и тем же социальным, правовым и идеологическим источником: создав свое зловещее царство раскола с гражданским обществом, каждая из них на свой особый лад избегает социальной ответственности перед гражданским обществом за преступную практику, которую они поощряют внутри своих изолированных общин. В самом деле, они никак не мотивированы для того, чтобы функционировать на уровне культуры, ибо это потребует от них представлять интересы нации, от которой они открестились по своей собственной воле. Культура – это атрибут нации, так как она уникальна посредством общности людей, консолидированных верой в Иисуса Христа. Гарантом этой консолидации и солидарности является Святой Дух, т.е. справедливость на языке мирском. Можно пойти на уступку и попытаться представить себе образчиков указанных трех субкультур в измерении культуры; слабое утешение, ибо и тут их можно воспринять лищь как Блуждающие Культуры, которые в наши дни являются лишь совокупным выражением трех указанных субкультур и разделяют общую генеалогию, отличительной чертой которой является ярко выраженная деструктивная направленность их социального поведения: потребительское отношение к гражданскому обществу, т.е. злоупотребление гражданскими правами, и уклонение от гражданской ответственности. Таким образом очевидно, что субкультуры в своей совокупности являются не чем иным, как блуждающей культурой, в то время, как последняя достигает своего эсхатологического пика в виде антинации, которая и является причиной уничтожения национального государства. Стало быть изучение функциональной направленности (т.е. разрушение национального государства) данной парадигмы– субкультуры, блуждающие культуры, антинация, - и должна стать методической базой для разработки имплементационных рычагов с целью их нейтрализации.
5. Кстати, в сугубо экономическом отношении именно антинация является вызовом номер один, препятствующим отлаженному функционированию социальной инфраструктуры национального государства.
6. Таким образом ценность
Религиозно-политического модуля” заключается в следующем.
Симбиоз светской и церковной доктрин о власти воплощается в национальной идеологии. Идеология является мозговым центром нации, который планирует и осуществляет социальную инфраструктуру гражданского населения, а также укрепляет критические инфраструктуры национального государства с целью обеспечения безопасности нации от внутренней и внешней агрессии язычества. (Harutyunyan, 2017).
7. И наконец, необходимо уяснить совершенно отчетливо, чем является современная политическая карта мира, если не результатом победного шествия евангелизации в экуменическом формате. В этой связи важно отметить, что религиозно-политический модуль позволяет обосновать единственно возможное об’яснение: “Через Которого мы получили благодать и апостольство, чтобы во имя Его покорять вере все народы,” (Римлянам 1:5).
Вся вышеуказанная деятельность национального государства осуществляется в рамках предлагаемого модуля исследований и стратегического планирования.
СПИСОК ЦИТИРОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ;
1. T. Babasyan, “Covert Actuality: Stray Cultures Launch World War III”, “International Journal of Education and Social Science”, Vol. 2 No. 11, November 2015, pp.55-60).
2. T. Babasyan, ,“Secular Economy as Viewed from Christian Perspective”, The 21-st Century, June 2015.
3. Keynes J.M., The General Theory of Employment, Interest, and Money, р. 184
4. Herbert Spencer, The Man versus the State, The Caxton Printers, LTD. Caldwell, Idaho, 1960, p.35
5. C3 Church Watch, Prosecutors say that pastor Yonggi-cho has been indicted on charges of breach of Duty and tax evasion, June 2013.
6. Recent Posts, September 2014, List of Christian Evangelist Scandals
7. Way of Life Literature, Recent Penticostal Scandals, February 11, 2016
8. T. Babasyan, “Symptomatology of the Gentile Species”, 21-st Century, December 2016
9. Gary Jensen and Ashley Thompson,“Out of the Broom Closet”: The Social Ecology of American Wicca, Journal for the Scientific Study of Religion (2008) 47(4), p.753
10. Danny L. Jorgensen and Scott E. Russell in their study titled “American Neopaganism: The Participant`s Social Identities”, Jornal for the Scientific Study of Religion, 1999, 38(3), 325-338
11. Robert A. Saunders, Pagan Places: Towards a religiogeography of neopaganism, Progress in Human Geography 37(6) 786-810, 2012.
12. G. Harutyunyan, Critical Infrastructures and Ideology, 21-st Century, N 1 2017, pp. 4-13.
13. Каноническая Библия
|
|
 |
|
 |
|
|
|
|
|
Проекты АТА
|
|
 |
|
 |
|
Центр Здоровья и Долголетия
Путеводитель по Армении
Негорючая электропроводка.
Эластичные чулки из быстро высыхающей гели с лечебными свойствами.
Создание на основе природных компонентов эффективного антикаогулянта, дешевого и без побочных явлений.
Инновационные проекты в области возобнавляемой энергетике.
Сигареты с лечебными свойствами.
|
|
|
|
|
|
